- Обожаю смотреть, как ты работаешь, - без тени лести говорит Джордан, спускаясь за Сьюзан Боунс в подвал забытой богом часовни.

Типография вызывает у него довольно смешанные чувства. С одной стороны, это удивительное по своей красоте место. Затерянная в лесу церквушка, столь древняя, что, кажется, может посоперничать с Хогвартсом. Ее заброшенный и обветшалый вид не пугает - лишь предает флер загадки, которая скрыта в тени ветвей, что опекают ее в своем зеленом плену. Он бывал здесь зимой, и зимой это место не менее прекрасно. Сейчас, когда март лишь начинает сезон тепла, а воздух пахнет сырой землей и ранними весенними цветами, часовня кажется ему вдвойне уютной.  Таинственной. Безопасной.
С другой стороны, это печатное дело. Ли Джордан, апостол магического радиовещания Британии, считает все это устаревшим. Газеты, листовки, памфлеты. Долго, дорого, несвоевременно. Волшебники вообще обожают несвоевременность - это он заметил, когда в его окружении появились магглорожденные. Это стало отчаянно бросаться ему в глаза, когда он увидел, как живут те, которым волшебство в обычной жизни не пригождается.

Прогресс. Удивительное дело.

Его родители не скрывали от него преимуществ подобной жизни, но и не пользовались ими. Ли же заболел желанием соединить оба мира впервые, как прокатился в лондонской подземке. Никакой каминной пыли, никакой тошноты после аппарации. Только возможность наблюдать за тысячами абсолютно незнакомых лиц, пока скоростной поезд (электрический, не паровой!) мчит тебя к цели. Даже удивительно, как он любил взаимодействовать с чужими людьми даже после того, что его собственное сообщество с ним делало.

Так или иначе, Ли слегка кривится, слушая шум работающих станков. Он украдкой приобнимает Сью, сдвигая ладонь с ее талии на задницу, и даже подумывает воспользоваться отсутствием других членов сопротивления, но довольно быстро замечает стук чужих каблуков над их головами. В Сопротивлении никто не опаздывает. Опоздать для некоторых - это открыто расписаться в собственных неприятностях. Если не уложился в тайминг, тебя либо поймали, либо убили. Либо ты срезаешь хвост, стараясь замести следы, и ждать тебя не имеет смысла. Поспешив убрать руку, Ли садится в свое любимое кресло - такое продавленное и старое, что сидеть можно разве что на подлокотнике, чем он стабильно и пользуется. Кто-то даже шутил, что ему пора менять позывной с Бруно на Индюка, раз он так полюбил насесты. Идея, конечно, не без изъяна, но... Ли бы не удивился, если бы его патронус когда-нибудь сменил бы форму на какого-нибудь павлина.

Стук каблуков прекращается, но дверь в подвал не открывается. На мгновение Ли словно в замедляющем заклятии ощущает, как гулко и быстро начинает стучать его сердце. Паника - это то, что он в последнее время испытывает намного чаще, чем ему хотелось бы. И поводов для этого становится все больше. Стараясь перестроить слух, чтобы отвлечься от шума станков, парень прислушивается и рефлекторно тянет руку к волшебной палочке в кармане жилета.

- Ну и напугал же ты меня, - с шумом выдыхает Джордан, спустя мгновение увидев в спускающегося к ним Криви. Прислоняется к спинке кресла, но палочку обратно во внутренний карман не убирает. Добавляет, шутя, - Маскировка двери все-таки не прошла даром?

Паника прибилась к нему не просто так. Они все - лишь актеры, которые отыгрывают свои роли. Кто-то чуть лучше, кто-то хуже. Он - Ли Джордан - слишком часто светится в обществе, чтобы выдерживать столько игры на публику. Проколоться и стать объектом слежки для него теперь стало самым большим страхом. Он никому его не показывает - Бруно всегда должен быть беспечен и весел. Но все же...

Утро началось с песни в душе, потому что из угла ванной на него опять укоризненно смотрели призраки родителей, а это как минимум было неловко во время купания. Перси уже давно заметил, что если во все горло орать какую-нибудь песню недавно услышанную по радио, то это звучало и выглядело на столько нелепо, что даже его галлюцинации на время оставляли его в покое.

- Антрацитовый дождь стекает по твоим щекам… - с интонацией дранной кошки завывал под струей горячей воды Перси, когда в дверцу душа легонько постучались и писклявый, но тем не менее явно осуждающий голос их домовика заставил его уронить губку от испуга.

- Мастер Уизли, хозяйка Вас зовет завтракать. Она сама приготовила. – Ага, понятно, значит осуждение в голосе частично из-за его вокала, но от части из-за того, что Фифи опять не доверили плиту.

- Спасибо, Фифи. Передай миссис Уизли, что я буду через минуту. – Перси подставил голову под струю воды, привыкая ко вкусу мыла.

Не то, чтобы ему не нравилось, как Рианнон готовит и Мерлин видел, она так старалась. Она была слишком упрямой и независимой, чтобы полностью полагаться на Фифи и если бы Перси не знал лучше, то подумал бы, что она пытается его отравить. Однако он знал, что на самом деле его Рири старалась ради них и их будущей семьи, а в процессе этого старания он будет ее поддерживать и иногда задерживаться, и ужинать на работе, в целях безопасности. Потому что завтраки это одно, а вот последний раз, когда она спросила какое его любимое блюдо и попыталась приготовить его на ужин – от отбивных с картофельным салатом там разве только были обгорелые угольки.

Со смешанным чувством тревоги и благоговения он сел за стол и с подозрением покосился на тарелку, которую Рири заботливо поставила перед ним. Водянистые яйца казались достаточно безобидными, сардельки даже достаточно аппетитно поблескивали, а вот замшевая каша коричневого цвета рядом явно еще недавно была бобами в томатном соусе, но не дожила до своего назначения. От будущей боли в животе его спасла сова, которая выбрала именно этот момент влететь в открытое окно и уронить записку с одним словом на его тарелку: «Пора».

- Тысячу извинений, дорогая. – Очень плохо скрывая облегчение в голосе, Перси поспешно встал из-за стола, рассеяно поцеловал Рианнон в щеку, и побежал в сторону камина. – Это выглядело великолепно, так аппетитно, мне жаль, но меня срочно вызывают в министерство. Но ты такая молодец, что приготовила все сама. И я такой молодец, что почти это съел! До вечера, может быть, ты отдохнешь сегодня и оставишь готовку Фифи? - Не дожидаясь ответа и свято веря, что не все молитвы останутся неотвеченными, Перси нырнул в пламя и отправился на работу.

***

Его спец-отряд аппарировал неподалеку от места, которое было указано на карте как «подпольная типография А». Деятельность так называемого сопротивления нельзя было игнорировать, а тут их разведка принесла такую находку – маггловская технология, усиленная магией, которая печатает газеты, чеканит пропаганду мятежников - прямо не задание, а подарок Перси. Возможность себя проявить там, где он и правда хорошо смекает, а не всякими мучениями. Рейд должен быть достаточно миролюбивым, спокойным, даже познавательным. Даже если там кто-то будет, то Перси не придется с ними иметь дело – на это ему Розье, Траверс, и два других головореза. Перси здесь в роли начальника, возглавлять миссию, добыть знания и информацию.

Он остановился в ярдах двадцати от заброшенной часовни и поднял руку, чтобы тормознуть остальных. Почти все окна были выбиты, но кое где все еще можно было разглядеть узоры витража, которые витиевато переплетались, и когда-то украшающие это старинное здание. В другой жизни Перси бы пришел сюда любоваться архитектурой, историей, но эта другая жизнь была ему на столько чужда и неизвестна, что он даже не смел о ней мечтать.

- Вы двое, - Перси был создан, чтобы раздавать приказы. Он выпрямился во весь рост, принял свой самый важный вид, и полушепотом стал командовать. – Осмотрите периметр, проверьте на ловушки, засаду, подставу.

– А вы, - он кивнул Траверсу и Розье. – Сами проверите есть ли здесь кто или мне вас и этому учить? Вперед, не хочу тратить на это целый день. Меня жена дома ждет на ужин, - который, надеюсь будет готовить не она.

Отредактировано percy weasley (2025-05-02 05:51:02)

Подпись автора

made by lilith burke

Душно.

Первое, что пришло в голову Трэверса, когда антрацитовые стены кабинета министерства сменились на белый камень заброшенной церкви. Вокруг было посажено несколько деревьев, которые скрывали половину фасада, в особенно сырых местах зацветал мох, краем уха он расслышал, как под ногами Розье трещало стекло.

Единственная тропинка, витиевато следующая в другой конец двора, выглядела влажной, как будто здесь недавно прошел дождь. Ветер был слабый, зато спертый воздух неприятно оседал в ноздрях, от чего Роб несколько раз тянулся почесать нос. Впрочем, очень скоро удушающий запах плесени и сырости ушел на второй план, Трэверс сосредоточенно зашагал в сторону церкви, толком не вслушиваясь в приказания, которые раздавал Уизли. Однако, даже при всей своей старательности в игноре Перси, Роб не смог пропустить слова, которые одновременно и резанули сердце и заставили расплыться в насмешке.

— Может сказать тебе, кого она на самом деле ждет на ужин? — пробормотал Роб себе под нос. От его взгляда не скрылась и ухмылка Розье — все же как бы Уизли не старался вписаться в нынешние реалии, выглядело это, мягко говоря, нелепо, а если без смягчений — максимально жалко. Перси был открыт один единственный путь — обратно в свою семью неудачников, хотя возможно даже там он уже давно стал чужим среди своих. Не сказать, что Трэверса в принципе сильно волновал Уизли и его перспективы, он просто не понимал, какого черта этого придурка сюда отправили, а самое главное, с чего он — начальник отдела по магловской хуете — решил, что может отдавать команды двум опытным трейсерам и аврорам. Да, внутри какое-то крутое магловское оборудование, но учитывая, что познания Уизли не особо помогли во время их последнего общего дела, они вместе с Розье могли и сами аппарировать все интересные объекты в отдел.

Собственно, побеждаемый своим подступающим раздражением, Роб решил не таить его в себе, и, даже не оглядываясь на пожирателя, насмешливо хмыкнул.

— Ты кем себя возомнил, кретин? Иди изучай, как работает антипригарное покрытие на магловских сковородках. Или... —тут Трэверс не сдержался и обернулся, чтобы всласть насладиться выражением лица Уизли. — какие-нибудь другие веселые штуки. Уже успел на себе опробовать?

Пусть они и договорились держать тот случай при себе, отдельно ото всех Роб священно поклялся, что продолжит подъебывать Перси. Слишком уж запоминающейся была эта история с кнопкой судного дня на вибраторе.

Задорное настроение очень быстро улетучилось — по приказу или нет — Трэверс и Розье практически впритык подошли к церкви. Элиан был несколько впереди, Роб старался не отставать, прислушиваться к местным шумам и вглядываться в темные углы. Никто не знал наткнутся ли они на членов сопротивления, но каждый тайно на это надеялся и был готов. По мере приближения ко входу, Роб сильнее сжимал руку на древке палочки, а когда Розье развеял чары над люком, вытащил ее из кармана мантии и повторил дезиллюминационное заклинание.

Изнутри послышался шум, затем настала мертвая тишина. У трейсеров не осталось сомнений в том, что внутри кто-то есть. Роб улавливал движение рядом с собой — Розье старался двигаться тихо. Еще несколько бесшумных шагов и перед ними открылся результат разведанных — типография с несколькими участниками сопротивления. Приказы были получены очень четкие — никого не убивать, желательно и не калечить, потом допрашивать.

Взгляд первым делом уткнулся в девчонку, стоявшую дальше всех остальных. Роб резко направил палочку в ее сторону, надеясь, что Розье в этот момент сможет обезоружить второго сопротивленца, а от третьего им удастся либо защититься, либо тот просто не сможет отреагировать достаточно быстро. Главное никого случайно не приложить башкой об каменную плиту, и не повредить драгоценное оборудование ебаного Перси.

— Инкарцеро, — прозрачный свет вылетел из палочки Трэверса в сторону девчонки. Тишина типографии наполнилась свистом боевых заклинаний.

Подпись автора

лили-роуз нарядила ❤️

— Мы на рабо...

Она не успела закончить. Его пальцы уже скользили вниз, грубовато и бесцеремонно он сжимал ее бедра через тонкую ткань джинсов. Сьюзен считала эту вылазку важной для их повстанческого будущего: да, может быть, это не операция по спасению, и может быть это не защита форпоста, но если не бороться за разумы гражданских, за их способность думать и выбирать, то никакая победа на поле боя не будет важной. Свобода для неё начинается с раскрытия глаз на происходящее вокруг , и продолжается через рефлексии с огромным количеством наводящих вопросов, отвечать на которые придется через болезненное осознание, а не через дуэльный опыт и вечным спором, у кого больше волшебная палочка. Поэтому поведение Ли немного обижало Сьюзен, и ей хотелось, чтобы он относился к их общим задачам так же серьезно, как она, или хотя бы чуть-чуть ответственнее, чем сейчас. — Ты вообще помнишь, где мы находимся? Но даже сквозь строгость в её голосе пробивалось что-то теплое: уголки губ предательски подрагивали, выдавая смутное удовольствие от его наглости.

Тишину разорвал громкий стук ботинок сверху. Сьюзен чуть не уронила стопку свежих листовок. Ли мгновенно замер и прислушался — его пальцы резко сжались в кулак, а взгляд метнулся к потолку. Ее собственная рука уже потянулась к кобуре, лежащей в боковом кармане брюк. На пороге стоял Деннис — рубашка навыпуск, и один глаз в режиме реального времени быстро заплывал синевой. Боунс медленно выдохнула, вынимая руку из кармана. Ложная тревога оставляет за собой еще чуть учащенное дыхание и легкую дрожь в коленях.

Сью продолжала ловить оставшиеся, еще влажные оттиски на лету: грубые края бумаги в который раз резали пальцы. Здесь и сейчас все те символы, что плавали на листе, были бессмыслицей, спрятавшейся за заклинанием шифрования. Ночью, после того, как они покинут типографию, листовки станут еще одной возможностью лишить режим монополии на правду.

Крышка люка, надежно спрятанного дезиллюминационным заклинанием, неожиданно заскрипела. Беглый взгляд на Ли — его пальцы уже сжимали палочку, Деннис резко поднял голову от печатного станка. Никто не дышал. Сьюзен тихо подняла свою палочку, целясь в потолок, откуда доносился скрип и приглушенные шаги. Вопрос о том, как незваные гости нашли их, очевидно, пульсировал в голове у каждого сопротивленца в этой комнате. Но сейчас важнее было другое — сначала выполнить свое задачи: уведомить сопротивление о нападении, защитить типографию от разрушения, и затем, по возможности, выжить. А уже потом выяснять, кто предатель.

Ослепляющий луч света вырвался из темноты. Годы в бегах стёрли из памяти Сьюзен изящные формулы трансфигурации и сложные нумерологические расчёты. Эти знания растворились где-то между лесными убежищами и подпольными квартирами. Боевая магия же имела несколько преимуществ перед бесполезными школьными дисциплинами, и самое важное из них — практика. Тело рефлекторно развернулось, палочка взметнулась вверх, и заклинание сорвалось с губ раньше, чем успел сформироваться страх: — Экспеллиармус! (Славься, отряд Дамблдора! Спасибо, Гарри Поттер!) В следующее мгновение чужая палочка материализовалась из ниоткуда и выпала из невидимых рук. Теперь у них есть немного выигранного времени, чтобы разобраться, с кем именно они борются.

Сьюзен не слышит скрипа ступенек. Не слышит предупреждающего крика Ли. Не слышит ещё двух пар каблуков, уже спускающихся в подвал.

Сьюзен как можно быстрее выполняет стандартный протокол на случай нападения: залезает в карман, вслепую дважды нажимает на кнопку звонка мобильного телефона, чтобы позвонить последнему, с кем она связывалась до трансгрессии на локацию, и сразу бросает его после того, как он начинает вибрировать, оповещая о том, что собеседник на том конце провода взял трубку. И, наверняка, всё понял.

Отредактировано susan bones (2025-04-28 17:32:51)

Подпись автора

И только он собирается узнать, “чо как” - ради этого вообще-то и пришел, как где-то сверху раздаются новые звуки чьего-то появления. Реакция у всех почти одинаковая, только у Денниса она ещё медленнее, чем у Ли, который ещё медленнее, чем Сьюзан. Целых семь умиротворенных секунд он на сто пятьдесят процентов уверен, что новый персонаж в этой церкви - Колин, который преисполнился чувством долга и покинул, наконец, свою гребанную конуру вопреки всем уровням депрессии. Но очень быстро выясняется, что из всех права оказалась именно Сьюзан.

Дверь открывается, на пороге появляется ничего, но звучит шагами и явно не выказывает никакого приветственного дружелюбия. А потом в них летит первое заклятие.

С этой секунды кровь ударяет в голову. Он не знает, как в его руке оказалась палочка - в какой-то момент жизни это стало абсолютно самостоятельным движением его тела в любой непонятной ситуации - как у многих из них - и пущенное в него некоторой дамой заклинание он отбивает также эффектно, как выглядит на нем его любимая кепка.

- Мадмуазель, - он успевает отсалютовать улыбкой этому вусмерть накрашенному лицу, чтобы тут же приготовиться к следующему броску.

На то, чтобы правильно оценить ситуацию, у них не так много шансов, учитывая, что сколько-то из пришедших невидимы. Их много, явно больше - это хорошо. По факту, конечно, скорее наоборот, но где-то внутри него разом поднявшийся адреналин заставляет воспринимать это все как чистую радость. Он успевает заметить метаморфозу Бруно и его вполне понятный джентльменский порыв защитить Ананке, и никак не успевает отвесить ему по этому поводу жирный комплимент. Но он совершенно точно, обязательно сделает это позже.

Первая мысль - поджечь всю церковь адским пламенем ко всем соплохвостам - до невозможности заманчива. Но они пока ещё находятся внутри, и если за себя он не очень-то беспокоится, то подрывать коллег вместе с собой ещё явно рановато.

- Остолбеней Триа! - он метит в ту пустоту, из которой только что вылетела волшебная палочка, очень надеясь внутри себя, что парализованного отбросит на ещё кого-нибудь. В общем, да здравствует пожирательский боулинг.

А вот поджечь листовки очень стоило бы, если не адским пламенем, то хотя бы обычным. Он не знает, смог ли кто-то из них дать сигнал своим - патронуса он не видел, а на все другие способы прямо сейчас уже нет никакого времени. Он заклинанием притягивает пузырек с желчью броненосца и перекидывает его Сьюзан, все ещё стоящей ближе всего к листовкам, очень осознавая при этом, что на это времени тоже абсолютно нет.

- Лови!

Подпись автора

финни ❤

Он спустился в подвал с тем надменным чувством превосходства, с каким входят на помост судьи. Без спешки. С отстраненной тенью на лице, как будто уже знал, чем всё закончится.
Дежавю.
Пройденная глава, застывшая в ожидании поживы смерть.
В подвале стоял запах типографской краски. Смешанный с жаром магии, с дыханием ярости и отчаянья. Кто-то рычал. Кто-то шептал заклятия. Кто-то прятался за телом, обросшим шерстью. И Элиан смотрел на них всех так, как смотрят на муравьёв возле сахарницы: с определённым интересом, но без иллюзий.
Вот Уизли что-то орёт, цепляется за свой порядок, как питон за кладку. Вот мальчишка кидает зелья, как будто плеснуть чем-то в лицо противнику — стратегия. Вот девушка. Бледная. Покрытое пылью испуганное личико. Упрямая. Наглая, если подумать…
Элиан замер.
"Значит, это ты... Под тебя ложатся. Ради тебя кидаются на врага, кривя волосатую морду в тщетной попытке защитить.?
Он щёлкнул пальцами. Мягко, без пафоса.
— Инкарцеро, — бросает Уизли заклинание в эту парочку опередив Розье.
Но Элиан готов к тому, что заклинание перебьют, а потому, целится в лицо волосатого и отрывисто бросает другое:
— Иммобулюс.
" С тобой, макака, у будет отдельный разговор."
Он подошёл ближе. Он не торопился. Магия вокруг билась, как адское пламя там, тогда… при битве за Хогвартс. Как в тот день, когда в пожаре сброшенных бомб сгорел его отец… Он! дышал этим пламенем, как  утренним воздухом!
— Ты, — смотрел на неё, игнорируя зверя рядом, игнорируя Перси, всех остальных, — знаешь, почему ты ещё жива?
И не дождавшись ответа, ответил сам :
— Потому что мне нравится видеть, как вы страдаете за свои мелкие идеалы.
Палочка приподнялась.
— Круцио.
Она, эта глупая девчонка, как и все остальные, должна была понять, что её момент, её идеалы, её борьба — это всего лишь мгновение, которое он поглотит, как безжалостный шторм поглощает всё на своём пути.

Отредактировано elian rosier (2025-05-05 11:14:43)

Подпись автора

---

Хаос боя увлекает моментально, несмотря на то, что пресловутая веселая кепочка отбивается от пущенного в него заклятия. Антония зло вскрикивает, щурит ярко накрашенные глаза и скалится в ответ на насмешливое «мадмуазель». До чертенка она планирует добраться в самое ближайшее время.

Вспышки заклятий сменяют одна другую, и вот уже в тесном подвальном помещении рядом с крошечной волшебницей появляется не крокодил, но обезьяна, Трэверс оказывается безоружным, а Розье - как всегда - забирает все веселье себе (или может быть все случается наоборот, поскольку дезиллюминационные чары превращают трейсеров в чертовых хамелеонов, и определить кто где практически невозможным). Кэрроу уворачивается от летящего в ее сторону остолбеней. На удачу заклинание вновь прилетает в Роберта и тот вместе с начальником, лазурный контур которого едва можно различить на фоне темных стен, отправляется пересчитывать позвонками каменную кладку.

Кэрроу вдруг понимает, что из всей их честной компании она - единственная, кто не наложил на себя скрывающие чары. Ладно, мистера босса можно было кое-как оправдать: любой Уизли на стороне режима был для сопротивления как красная тряпка для быка, но остальные? Ебаные чистоплюи. Вечно все приходится делать самой.

Антония разворачивается на каблуках, глядя на то, как господин начальник, прочерчивая идеально-ровную дугу, улетает в другой конец зала, оставляя после себя связанную тугими путами макаку. Маленькая волшебница, которую неудачно трансфигурированное африканское животное защищало минутой ранее, оказывается в руках Розье - конечно, это Розье, тут и угадывать не нужно. Только этот сошедший с гобелена белобрысый «мистер упругая задница 2007» мог додуматься посреди боя устроить себе развлекательную программу.

На ногах остается только прыткая кепочка, и Кэрроу, стремясь обеспечить себе хоть какое-то укрытие, прыгает за один из столов. Однако вместо того, чтобы встретиться ладонями с твердой поверхностью пола, ведьма неожиданно налетает на что-то. Точнее, на кого-то. Чужое плечо с силой врезается ей в живот, выбивая дух и заставляя яркие мушки цвести перед глазами. Кажется, проходит целая вечность, но на деле едва ли пара секунд, прежде чем Антония восстанавливает дыхание и, как шарик, наполняется яростью.

— В следующий раз приходи в подвенечном платье, Трэверс, чтобы твою рожу точно никто не узнал. Придурок, мать твою, вечно вы все делаете через жопу! — перевернувшись на спину, Антония со всей силы ударяет ногой туда, где по ее прикидкам находится бок Роберта, искренне желая при этом сломать ему пару ребер.

Затем, не забывая, кто здесь действительно ее враг, Кэрроу вскакивает и направляется палочку в мальчишку:

— Петрификус Тоталус!

Отредактировано ronald weasley (2025-06-16 14:06:50)

Деннис пытается отследить траекторию отправленной им в полет склянки, но ещё до того, как на ней смыкаются (или нет) пальцы Ананке, отвлекается на шум в другой стороне. Из всех новоприбывших по-прежнему видно только накрашенную женщину, но шум исходит оттуда, куда он направил свое заклинание секундами раньше. Никак нельзя сказать наверняка, что произошло с невидимыми телами, но звук падения был, какое-то ворчание и возня - и если пожирательский боулинг получился, он отметит это в ближайшем баре. Или в дальнейшем. Или может и не дотянет ни до какого бара, потому что ещё пара секунд и он слышит гребанное Круцио.

Куда оно направлено - конечно, в Ананке. У Денниса в секунду вскипает кровь. И как тут не убедиться в том, что пожиратели - фестиваль блядских мудозвонов: из троих противников, один из которых выглядит как почти полноценный орангутан, они выбирают кого - девчонку.

- Пидорасы! - конечно, он забывает про макияж-женщину и всех, кто может находиться здесь кроме неё, и собирается исполнить что-то грандиозное, там где-то рядом в сознании все ещё болтается сладкая мысль об адском пламени. Это гребанный гриффиндорский порыв защитить собой все на свете (или сжечь, если что), в то время как рядом с Ананке точно имеется Бруно, который вполне может с этим справиться (наверное), а в него самого может быть направлено несколько других палочек в этот же самый момент. В общем, идиотизм как он есть.

Дальше получается примерно следующее: Деннис накладывает “Протего” и бросается в сторону Ананке, в то время как одна из его ног отрывается от пола и так и не приземляется обратно. Он резко выдергивается в воздух головой вниз, разумеется, с него слетает кепка (которая, между прочим, успешно держалась на нем и в более неблагоприятных условиях). Деннис едва не роняет волшебную палочку, защитное заклинание срабатывает от чего-то другого, в полете не получается отфиксировать, от чего именно, но зато оно явно отлетает обратно в отправителя. А потом ещё пара каких-то кривых мгновений в подвешенном состоянии, как будто нога не очень надежно зафиксировалась в воздухе, и он валится обратно головой вниз.

Встреча с полом получается впечатляющей, вспышка ярко белого цвета и полная темнота следом, он хрипит “су-ука” и не сразу начинает чувствовать свои конечности настолько, чтобы понять, что в одной из них чего-то остро не хватает. Он шарит вокруг себя руками, все ещё не различая ни цветов, ни форм, и когда находит древко волшебной палочки, смутно направляет её то на единственное, что может и желает увидеть, - на Макияж.

- Эверте Статум!

Хорошо бы у Бруно дела сейчас шли получше. Хорошо бы мудак с Круцио сам скончался от своей мудачности. И ещё донёсшийся, наконец, до сознания Денниса едкий запах желчи броненосца заставляет надеяться, что она прожигает сейчас то, что надо, а не Бруно, Ананке или любой случайный пол.

Ничего, он пробьется, главное только успеть встать.

Отредактировано dennis creevey (2025-05-22 17:34:31)

Подпись автора

финни ❤

Когда они собирались на эту миссию и Перси предоставили имена тех, кто пойдет с ним "добывать пропагандистские материалы" и "обезвреживать сопротивленцев" он надеялся не на многое. Слишком долго они все это делали, слишком хорошо он уже знал свою участь, кто ее разделяет, на кого можно положиться (ни на кого). И все же, когда ему выдали Кэрроу (непредсказуема в плохом смысле этого слова), Розье-второго (ну его же надо чем-то занять, а то в министерстве не осталось ни одной пикси чьи крылья он не успел выдернуть), и, о Мерлин, за что, Трэверса (живое доказательство того, что человек может состоять на 65% из огневиски и вести полноценную жизнь без мозгов), Перси хотелось спросить не шутка ли это. Его заверили, что чувство юмора не являлось фактором в данном решении. Он поинтересовался зачем его посылают на самоубийство, ему не ответили. Он смиренно склонил голову и пошел оформлять завещание, в котором упомянул, что если его смерть наступит при странных обстоятельствах, заподозрить в ней Трэверса, а все имущество он оставляет своей прелестной жене Рири.

И вот, с чистой совестью (относительно этого вопроса) и тяжелым кирпичом где-то в районе желудка, он отправился на эту миссию, которая мгновенное превратилась во что-то сильно напоминающее психологический эксперимент или пытки, смотря с чьей стороны судить. Розье явно прикидывался глухим или не англоговорящим, потому что проигнорировал все наставления, которые Перси старательно зачитывал до их появления в лесу и даже пару раз повторил до того, как они проникли в заветный подвал. Кэрроу полностью проигнорировала пункт 7 статьи 12 касательно внешности и маскировки, а Трэверс... ну тут чего еще можно было ожидать от старого потрепанного Роба. Он явно страдал какой-то редкой формой тонкой психики, потому что разрывался между желанием пожертвовать собой, чтобы спасти жизнь Перси (опять) и неумением контролировать свои неандертальские инстинкты. Из всех косяков сегодняшней бригады, Трэверс пошел на самый крайний и умудрился попасть заклинанием предназначаемым для сопротивленца в начальника.

Пока Перси летел идеальной дугой в другой конец комнаты, перед его глазами, за компанию, пролетела не вся жизнь, а только последние пару секунд, за которые он успел убедиться в очередной раз, что никакие экзамены Роб в своей жизни не сдавал, потому что явно не знает каким концом держать палочку правильно. Впрочем, думать на этот счет Перси было не долго и полет его был исключительно кратким, что вызывало еще больше вопросов к Трэверсу и избранному заклинанию - чего он надеялся добиться? Дырки в стене формой гориллы? Именно с этой мыслью, Перси сам врезался в верхнюю часть стены, скатился по ней и удачно приземлился в старое пыльное кресло, которое просело в знак протеста под весом свалившегося в него Перси. Вполне возможно, что он потерял сознание, тоже в знак протеста, на пару секунд. Потом в позе сложившегося пополам богомола, он пытался достать себя из осевшего кресла, это тоже заняло какое-то время. Во круг него летали искры разных цветов от разнообразных заклинаний, вербальных и не, периодически кто-то вскрикивал от боли, или восторга, или пытаясь скоординироваться, явно позабыв о Перси.

С отрицательным количеством грации и собственного достоинства, Перси наконец-то выпутался из стула, и встал на ноги, только чтобы моментально присесть обратно на корточки, от пролетавшего мимо очередного Эверте Статум. На это уровне, он разглядел яркую голову Антонии и до боли, буквально, знакомый силуэт рядом с ней, который практически сливался со столом, за котором они прятались. Этого было достаточно для Перси, который с новым приливом энергии, адреналина, и чувства праведности кинулся на Трэверса, собираясь прочитать ему доступную лекцию по обращению с палочкой, боевыми заклятиями, и уважению к начальству. Потому что никто не имеет право засовывать его в кресло. Никто!

- Гребаный, Трэверс, что б тебя... - Он еще не совсем успел подобрать нужные слова для лекции, зато успел вцепиться в силуэт Роба и повалить его на пол собой и покрыть еще щедрым количеством проклятий, вербальных или не.

Да, Перси понимал, что вокруг них битва была в самом разгаре. Да, Перси понимал, что его роль была возвышаться над всем происходящим и быть примером того, как старший чиновник министерства должен себя вести на задании. И да, Перси так же прекрасно понимал, что Трэверс был скорее всего не виноват, что появился на свет с двумя левыми руками и толком не умел пользоваться волшебной палочкой, кроме как ковырять ей в носу. И Перси было все равно. Ему надоело, что из него постоянно делали шута. Что над ним подшучивали, за его спиной и не только. Что Трэверс уже в который раз ставил его в дурацкое положении просто по ассоциации с самим собой. И как же ему надоело, что его никто никогда не слушает.

Однако двое могут играть в эту игру. И пока сопротивленцы во главе с гориллой громко планируют свой побег, Перси достает собственную палочку и как будто бы целится в них, хотя на самом деле попадает в Роба под собой:

- Иммобулюс!

Подпись автора

made by lilith burke